Приключения с выносом мозга начались ещё в Кирове, где дерзкой уборщице просто жизненно необходимо было со своей машиной для мытья помыть именно тот закуток, в котором мы стояли. В выражениях и своих действиях она особо не церемонилась, впрочем, как и я. Дальше в последнем плацкарте у туалета тётенька в возрасте возмущалась, "как вообще позволяют с такими большими сумками ездить, это ведь только у нас в стране такое возможно, да ещё и грязные все".
В поезде сауна с не самым приятным запахом. Во Владимире я резко всем понадобился, там же узнал, что именно 26 мая именно в парке за Северной больницей будет проходить "Российский азимут". Вот ни раньше, ни позже, причём почему приспичило проводить именно там, мне непонятно, раньше всегда проводили у цирка или у Дворца пионеров. Ну и информации по данному, между прочим, всероссийскому старту, конечно, на каждом углу. Спасибо Сане Благорожеву, что позвонил. Теперь хотя бы за неделю до старта, а не позже, стало известно, что первый этап нашего Кубка будет 25 мая.
В метро час-пик, на выезде из Москвы тоже + парилка. Вместо запланированных 25 минут ехали полтора часа. Дальше в школе, в которой мы должны ночевать, никто об этом не знал - снова нервотрёпка, переговоры и куча телефонных звонков со стороны охранника в течение получаса. Оказалось, что в известность о нашей ночёвке поставили всех, кроме охранника. А вечером в пятницу дозвониться до кого бы то ни было оказалось делом крайне непростым.
У родника какой-то местный перец довольно настойчиво внушал нам, что ездить тут вообще нельзя, хотя в этом месте проходит трасса. В лесу чуть не сожрали комары, ну а холодный душ взбодрил нас по самое не хочу.
Трасса уже практически вся размечена. По Эндуро не видели только третий спецучасток, первые 2 спецучастка едутся без проблем, только в конце второго песчаный спуск я проехал с третьего раза. Песочек похож на наш, но въезд на него неудобен и перепад на нём чуток побольше, зато без корней - весь мягкий. Ну и конечно хотелось побольше прикатать спецучастки, но уже стемнело, поэтому опасно было продолжать движение дальше.
Вот, поныл. Завтра будем биться до предпоследнего, а уж послезавтра можно и до последнего.